Владислав Валентинович Тетюхин – миллиардер, по оценке Forbes его состояние составляло около 650 000 000 долларов.
В 2006 году продал большую часть акций контрольного пакета «ВСМПР-Ависма» госкорпорации «Ростехнологии» и вложил деньги в медицину.

В сентябре 2014-го года Тетюхин открыл Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр. Купил в Германии самый передовой проект и самое передовое оборудование, каких в Европе мало.
Собрал лучших врачей по всему миру, а сам работает в этом центре директором.

Но это не главное, если медицина не совсем доступна.
Самое важное преимущество этого цента в том, что для жителей Свердловской области некоторые дорогостоящие высокотехнологичные операции стали доступны (бесплатны).
Информация об этом размещена во всех средствах массовой информации.
Нужно просто позвонить и записаться на прием. Без очереди и длительного ожидания.

Немного информации из интернета, взято .

Долларовый миллионер Владислав Тетюхин вложил все свои деньги в строительство медицинского центра в Нижнем Тагиле.

В 2012 году Владислав был в списке Forbes с состоянием $690 млн. Всю предыдущую жизнь он занимался металлом. Москвич, после института попал по распределению на завод ВСМПО в городке Верхняя Салда. В 1976 году защитил в Москве докторскую диссертацию, в начале 1990-х вернулся на предприятие уже в статусе директора. После приватизации ВСМПО они с бизнес-партнером Вячеславом Брештом стали владельцами 60% акций. К середине 2000-х их корпорация занимала около трети мирового рынка титана, обеспечивая 30−50% потребностей в этом металле таких гигантов, как Boeing и Airbus.

Идея построить медицинский центр появиласьв 2006 году. «Медицина - это его главная любовь после титана и авиации», - рассказывает о бывшем партнере Вячеслав Брешт.
В сентябре 2014 года Тетюхин открыл Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр. На этот проект он потратил большую часть своего состояния - 3,3 млрд рублей. Здесь пять операционных - каждая за 10 миллионов евро, самое технологичное диагностическое оборудование и большой реабилитационный центр. Работают в центре только профессионалы, которых Владислав Валентинович пригласил из разных городов России. Для них построен многоэтажный жилой дом. В этой больнице лечатся самые простые граждане, некоторые специально приезжают из других городов.

Несмотря на то, что Владиславу Валентиновичу за 80, и в правой ноге у него стальной протез, он ежедневно отжимается от пола по 50 раз в три подхода и катается на горных лыжах.
«Если Тетюхиным овладеет идея, он находится вне экономического поля», - говорит о бывшем партнере Брешт.
Альтруизм Тетюхина впечатляет чиновников - мэр Нижнего Тагила уже пообещал назвать в честь него остановку около медцентра.

На большом мониторе мне показывают изображение искривлённого позвоночника.

– А теперь смотрите: если поднять левую ступню на пару сантиметров, то позвоночник станет значительно прямее, – рассказывает диагност.

Моделирование проводят при помощи 4D-сканера. Штука фантастическая: пациенту просто достаточно походить несколько минут по специальной дорожке, чтобы врач мог определить проблемы с опорно-двигательным аппаратом. При этом облучения нет, так как для диагностики используется лазер.

Такие сканеры есть всего лишь в нескольких клиниках страны, но в полной комплектации только в Нижнем Тагиле. И это одно из множества устройств, которыми напичкан лечебно-реабилитационный центр, который построил бывший титановый король из Верхней Салды, экс-директор ВСМПО Владислав Тетюхин. Не больница, а 7 гектаров Европы на окраине Тагила.

Всего на этот центр потратили почти 5 миллиардов рублей, но из областного бюджета лишь 1,2 миллиарда. Здесь могут делать более 7 тысяч операций на опорно-двигательном аппарате и позвоночнике, однако фактическая загрузка в два раза меньше. Вся загвоздка в статусе учреждения – оно региональное, а потому может лечить только жителей Свердловской области. При этом в соседних областях тысячи людей ждут своей очереди на подобные операции.

Решить проблему можно просто – надо изменить статус центра Тетюхина на федеральный, чтобы пациенты, например, из Челябинска или Тюмени могли бесплатно лечиться в нижнетагильской клинике. Однако добиться этого никак не получается.

– Владислав Валентинович, в последние месяцы вы очень много говорили о проблемах центра, так как он не имеет федерального статуса. Есть ли какие-то надежды, что эта ситуация как-то разрешится в ближайшее время? class="_">

– Вы меня спрашиваете?

– Да. class="_">

В этот момент Владислав Валентинович берёт пластиковую папку, из которой достаёт письмо губернатора на имя президента с просьбой оказать поддержку центру. Самое главное – виза в правом верхнем углу: "Скворцовой. Нужно поддержать. Доложите. Путин".

– Означает ли этот документ, что вы получите федеральные квоты? class="_">

– Знаете что… Прослойка чиновников столь велика, что мы не можем сказать, что именно получим на выходе. Дело в том, что на одно из писем губернатора на имя Скворцовой мы получили ответ: "можем оказать методическую поддержку". И больше ничего.

– Вы не пробовали узнать, какова всё-таки судьба этого документа? class="_">

– Я не могу, так как письмо писал губернатор. Только он и может узнать, чем закончилось дело. Так что мы сейчас находимся в неведении, но хотя бы область нам пообещала сохранить финансирование на том уровне, на каком было в этом году.

– А можете сказать, о какой сумме идёт речь? class="_">

– Смотрите, мы в этом году получили от областного минздрава квоту – 900 операций на коленях и 100 на позвоночнике. Ещё было задание от нашего ТФОМСа – 1 000 операций на бедре. В итоге вышло 258 миллионов рублей. Примерно о такой же сумме идёт речь, если мы получим новый статус.

– У вас есть версия, почему так сложно получить федеральные квоты, хотя 260 миллионов – не такие большие деньги же для федерального бюджета. Даже один танк "Армата" стоит почти в два раза дороже. class="_">

– Вы знаете, я думаю, всё дело в том, что есть определённая система распределения средств. И её очень сложно изменить. Федеральные центры имеют по 3,5-4 тысячи квот в год. Получается, что у кого-то надо забрать, чтобы дать нам.

В итоге получилось, что мы создали центр, который совершенно нельзя сравнить с теми, которые федерация построила в Барнауле, Смоленске. Но почему-то к нам более чем за год даже министр здравоохранения или хотя бы его заместитель не приехали, чтобы оценить! Для меня загадка такое поведение.

– Скажите, а есть спрос на такие операции? class="_">

– В соседних областях тысячные очереди на подобные операции. Если брать в целом, то потребность составляет около 300 тысяч в целом по России. Но всего делается лишь около 70 тысяч. Мы бы легко могли освоить все соседние области, для которых мы доступны по железной дороге. Известно, что перелёт очень сильно осложняет подготовку к операции, а до нас можно добраться на поезде, и пациентам не надо никуда лететь.

В прошлом году с сентября мы сделали 1 040 операций. Это больше, чем любая свердловская больница делает подобных операций за целый год. В этом же году мы сделаем 4 100-4 150 операций. Из них 2 700 – на опорно-двигательном аппарате, а ещё примерно 1 350 – на органах малого таза. Но мы могли бы сделать гораздо больше – более 7 тысяч в год. Сейчас наша загрузка чуть более 50%.

– Если не будет федеральных квот, то что будет? class="_">

– Будем дальше долбиться в Минздрав, чтобы они внимательнее посмотрели на наш центр. Плюс к тому есть возможность договориться с соседними областями, чтобы они отправляли пациентов к нам по программе ОМС. Но это сделать можно только до 1 сентября. В этом году нам удалось договориться с Челябинской областью, что они отправят нам 250 пациентов за счёт ОМС. У них в очереди стоят тысячи и тысячи людей.

– Вы используете имплантаты американских и европейских производителей. Как сказалась девальвация рубля на вас? class="_">

– Я лично с ними провожу переговоры. Мы садимся у меня в кабинете и начинаем разговаривать. Я им показываю, сколько нам государство платит за каждую операцию. При этом они хорошо знают, как у нас в центре проходит реабилитация. Благодаря этому их протезы не будут скомпрометированы и хорошо приживаются. В итоге они готовы двигаться и давать нам эксклюзивную цену.

– У вас на территории есть ряд недостроенных объектов. Сколько надо средств, чтобы завершить их? class="_">

– Надо примерно от 800 миллионов до 1 миллиарда рублей. Например, у нас есть шестиэтажное здание (пока только коробка), где расположится целый реабилитационный комплекс. Там пациенты будут проходить третий этап восстановления после операции. К примеру, там будут два бассейна – 25 и 12 метров, различные ванны. В итоге у нас должна выстроиться полная цепочка: операция и три этапа восстановления. Такого нигде в России больше нет.

Плюс к тому у нас есть небольшое одноэтажное здание, где изначально думали разместить пекарню и кафе. Но теперь думаем оборудовать там травмпункт – в Тагиле есть большая необходимость в нём. Если бы нашёлся инвестор, то мы бы быстро могли завершить работы. Но у нас есть одна сложность – мы договорились с областью, что никаких дивидендов у нас не будет. Всё, что мы зарабатываем, идёт на развитие, а первый год и вовсе мы завершили в минус, так как пришлось много чего доделывать.

– Сейчас в клинике очень многое завязано на вас. Есть у вас уверенность, что центр сохранится, когда отойдёте от дел? class="_">

– Я всё делаю для этого. Самое главное – есть команда специалистов. В частности, мы нашли очень хорошего главного врача, который заинтересован в развитии центра. Скоро у нас появится своя школа для врачей, благодаря чему мы будем обеспечены кадрами.

Мы делаем абсолютно всё, чтобы загрузить мощности. Но всё равно нужна помощь федерального министерства. Поймите, что именно они определяют, куда поедут пациенты из разных городов. Зачем с севера ехать в Москву или Питер, если до нас есть прямая дорога?

– Вы хотя бы один раз жалели о том, что решили построить центр за свой счёт? class="_">

– Понимаете, в чем дело… Во-первых, делать это бесполезно. Во-вторых, для меня это определённый вызов. Я не понимаю, почему тут у нас люди должны лечиться в более плохих условиях, чем за границей?! Недалеко от Тагила находится предприятие, которое в 2007 году дало 28% мирового производства титана. ВСМПО до сих пор остаётся лучшим в мире! У них заказы до 2022 года. Если тут создаются такие ценности, то почему они не могут получать самое качественное лечение, чёрт возьми?!

На что потратили бы вы свои сбережения, имея сотни миллионов долларов на счету? А вот на что их использовал Владислав Тетюхин: уральский миллиардер вложил все свои средства в строительство медицинского центра в Нижнем Тагиле.

Дверь больничной палаты распахнулась, впустив пожилого мужчину с букетом. Владислав Тетюхин, занимавший в 2012 году 153-е место в списке Forbes с состоянием $690 млн, решил проведать одну из первых пациенток своего медицинского центра. «Она никак не хотела активно реабилитироваться после операции на колене. Пришлось убеждать», — вспоминает бизнесмен. Уговор был простой: если 82-летний Тетюхин отожмется 30 раз, женщина послушается врачей. Тетюхин выполнил упражнение. Но не привыкшая к большим нагрузкам пациентка попала в реанимацию. В методику лечения, к разработке которой Тетюхин приложил руку, пришлось внести изменения.

Всю предыдущую жизнь Владислав Тетюхин занимался металлом. Москвич, после института он попал по распределению на завод ВСМПО в городке Верхняя Салда. В 1976 году защитил в Москве докторскую диссертацию, в начале 1990-х вернулся на предприятие уже в статусе директора. После приватизации ВСМПО они с бизнес-партнером Вячеславом Брештом стали владельцами 60% акций. К середине 2000-х корпорация «ВСМПО-Ависма» занимала около трети мирового рынка титана, обеспечивая 30-50% потребностей в этом металле таких гигантов, как Boeing и Airbus.

Идея построить медицинский центр появилась после продажи контрольного пакета «ВСМПО-Ависма» госкорпорации «Ростехнологии» в 2006 году.

«Медицина — это его главная любовь после титана и авиации», — говорит о бывшем партнере Вячеслав Брешт.

В сентябре 2014 года Тетюхин открыл Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр. На этот проект он потратил большую часть своего состояния — 3,3 млрд рублей. Зачем Тетюхин инвестирует в провинциальную медицину?

Своя земля

Тетюхин всегда считал, что Верхняя Салда не выглядит так, как должен выглядеть город, в котором находится титановый гигант, вспоминает Брешт. И постоянно доказывал тогдашнему губернатору Свердловской области Эдуарду Росселю, что, если снизить налоговую нагрузку на ВСМПО, завод сможет вкладывать больше денег в развитие города. Договориться не удалось, и Тетюхин решил инвестировать в развитие моногорода сам.

За несколько лет до этого ему в Германии сделали операцию на колене. Клиника обещала поставить на ноги за несколько месяцев, что позволяло Тетюхину успеть подготовиться к новому горнолыжному сезону. Именно такой медицинский центр он и решил построить в Верхней Салде. Но здание местного военного госпиталя оказалось непригодным для современной клиники. Проект переехал в Нижний Тагил — тоже не самый процветающий город, несмотря на наличие крупных предприятий.

Тетюхин выбрал подрядчиков, у которых был участок с разрешением на строительство недалеко от вокзала, и в апреле 2010 года перевел им 135 млн рублей аванса. Но Роспотребнадзор установил, что участок не подходит для медцентра по санитарным нормам: находится слишком близко от промышленных предприятий. Вернуть удалось только 98 млн рублей. «Хорошо, что эта история не отбила у него желание продолжать проект», — говорит мэр Нижнего Тагила и бывший директор НТМК Сергей Носов. Город подыскал новый, больший по площади участок (7 га), подвел к нему коммуникации.

В январе 2012 года стройка запустилась. Проектированием занималась немецкая компания KBV, которая активно работает на Урале — строила частную хирургическую клинику «УГМК-Здоровье» в Екатеринбурге, перинатальный центр в Нижнем Тагиле, роддом в Верхней Салде.

Но вскоре после того как Тетюхин нашел подрядчиков, которые его устраивали, у него кончились деньги.

Бизнесмен объясняет нехватку средств тем, что проект в Тагиле стал более масштабным.

Стартап Тетюхина

После сделки с «Ростехом» у него осталось около 4% акций «ВСМПО-Ависмы», но и их пришлось продать. «Сейчас у меня акций нет, все продал», — признается Тетюхин. Он обратился за господдержкой.

В отреставрированном особняке Министерства здравоохранения Свердловской области на презентацию проекта Тетюхина собралось почти все руководство ведомства — министр, его заместители, руководители департаментов. «Нам постоянно приходилось его приземлять, планы у него были грандиозные», — вспоминает замминистра здравоохранения области Елена Чадова.

Тетюхин хотел специализироваться на ортопедии, вертебрологии (лечении позвоночника) и заниматься эндопротезированием. Для области такой центр был бы спасением: ежегодно в местных клиниках делают 2000 операций по эндопротезированию, еще 2000 пациентов направляют в другие регионы, но очередь все равно составляет около 3500 человек. «Пациентов все больше. Можно жить и без протеза, но если сделать операцию, то уровень жизни повысится», — объясняет Чадова.

Проект Тетюхина в министерстве понравился, но ему рекомендовали расширить специализацию, что экономически более выгодно. Бизнесмен возражать не стал.

После одобрения Минздравом и местной Думой губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев лично рассказал президенту Владимиру Путину о проекте медицинского центра, который бывший глава «ВСМПО-Ависма» строит за свой счет, и доложил, что не хватает 1 млрд рублей.

«Прошу рассмотреть. Дело хорошее», — размашисто написал Путин на обращении.

«Конечно, президент хорошо отнесся. Я вообще считаю, что это гражданский подвиг Тетюхина», — говорит Куйвашев в интервью Forbes. В итоге за 1,2 млрд рублей государство получит 20-25% в медцентре. «Он был готов отдать государству и больше, лишь бы достроить центр», — говорит старший сын Тетюхина Дмитрий.

Деньги выделялись через «Корпорацию развития Среднего Урала» — это структура регионального правительства, через которую область участвует в совместных проектах с частными инвесторами. «Патриарху титановой отрасли» решать проблемы финансирования было проще, чем другим высокотехнологичным стартапам. Пару раз, когда задерживали деньги, он звонил Росселю, тот помогал ускорить процесс. Россель же познакомил его и с Вероникой Скворцовой, министром здравоохранения России.

В августе 2014 года Уральский медицинский центр получил лицензию, а в сентябре начал делать операции.

Две смены

Яркие стены отделений медцентра — у каждого свой цвет — увешаны репродукциями импрессионистов, которые Тетюхин выбирал лично. В такой обстановке, считает он, пациенты быстрее восстанавливаются, да и врачам работать приятнее. Сейчас у Тетюхина почти 60 врачей, из них только четверо местных. Дело в том, что с другими больницами Свердловской области было заключено джентльменское соглашение о непереманивании специалистов. «Нельзя запретить человеку, если он хочет. Но никакой пропаганды нет», — говорит Тетюхин. «Соглашение действительно соблюдается, никаких конфликтов не было», — подтверждает Елена Чадова. С медсестрами дело обстоит проще, в Тагиле есть медучилище.

Откуда специалисты? В центре несколько «колоний», как называет их Тетюхин, — из Томска, Тюмени, Омска, Забайкалья, Оренбурга. Пять врачей из Донецка и Луганска переехали в Нижний Тагил после начала конфликта на юго-востоке Украины. Центр оплачивал докторам дорогу на собеседование. «Из столиц очень сложно привлечь специалистов», — признается Тетюхин. Но главного врача он все-таки нашел в Санкт-Петербурге: тот загорелся идеей — «захотел поставить жирную точку в карьере».

Тетюхин построил на территории медцентра шестиэтажные дома для персонала. А вот зарплаты в центре не рекордные.

«Мы предупреждали, что не можем платить деньги, к которым они привыкли. Мы еще строим», — говорит Тетюхин.

Чем заманивают специалистов? Возможностью работать с современным оборудованием и продолжать научную деятельность. Ведущие хирурги, по словам бизнесмена, уже побывали в клиниках Германии и Словении.

Бизнес-процессы Тетюхин отстраивал по европейским стандартам. Дежурства отменил. Зато операционные загружены в две смены. Его сын Дмитрий поясняет, что современные операционные (их в центре пять) «жутко дорогое удовольствие», поэтому нужно минимизировать простой.

По плану в госпитале должны делать 7000 операций в год, из них 4500 — эндопротезирование и операции на опорно-двигательном аппарате. За первые четыре месяца сделали 1400 операций. Клиника коммерческая, но за 1100 человек Тетюхину заплатят из бюджета — в июле он подписал контракт с Минздравом на 133,5 млн рублей.

Однако бюджет не покрывает в полном объеме реабилитацию после лечения. Это разрушает концепцию Тетюхина: в его центре реабилитации уделяется едва ли не больше внимания, чем самим операциям. Процесс восстановления разбит на три этапа. Неделя в послеоперационной палате, потом пациента переводят в отделение реабилитации. На заключительном этапе пациенты живут вне больницы — на территории есть гостиница. С ними занимаются 20 инструкторов — для полного комплекта, говорит Тетюхин, надо набрать еще столько же. Тренажеры бизнесмен отбирал лично: закупил последние модели немецких и итальянских производителей. «Это типичный подход инженера. То, что сейчас лучшее, через 5-10 лет будет середнячком», — рассуждает мэр Сергей Носов.

Тетюхин сам разрабатывал методику реабилитации, изучив весь арсенал. Дмитрий Тетюхин вспоминает, что во время визитов в Москву отец набрал в магазине медицинской литературы целую тележку книг. «Это же для студентов начальных курсов», — пытался он отговорить отца, но учебники все равно поехали в Нижний Тагил отдельной посылкой. Несколько раз бизнесмен общался в Москве с Сергеем Бубновским, владельцем одноименной сети клиник. Но его метод показался Тетюхину слишком экстремальным. «Нам не удалось договориться», — сухо комментирует встречу Бубновский. Он не хотел отдавать свою разработку в чужие руки без открытия местного представительства.

По плану через реабилитационное отделение Тетюхина смогут проходить десятки тысяч пациентов в год. Но для этого нужно построить гостиницу на 550 мест, Тетюхин сейчас ищет финансирование. С предложением стать соинвестором гостиницы он звонил даже своему бывшему партнеру Брешту в Израиль.

«Первый вопрос: люблю ли я свой родной город. А само предложение было очень неконкретным. Я попросил бизнес-план. Больше он к этой теме не возвращался. Да и вообще не звонил», — вспоминает Брешт.

Город готов помочь с гостиницей, если в ней будут останавливаться не только пациенты частной клиники. Тетюхин же считает, что лишних мест не останется — к нему поедут со всей России.

На будущее

Тетюхин планирует привлечь кредит на 700 млн рублей. Деньги нужны не только на гостиницу. Отделочных работ ждут шестиэтажный реабилитационно-процедурный блок с бассейнами и тренажерными залами, стационар для второй стадии реабилитации на 120 мест, кафе для пациентов. В планах — построить с нуля общежитие для студентов, новые дома для сотрудников на 350 квартир, транспортный блок и вертолетную площадку. На все это Тетюхин просит у города земли. «Проблема в том, что у соседних участков уже есть собственники. Мы пытаемся найти решение», — говорит Носов.

Тетюхин делится идеями, как можно сэкономить. На территории центра уже есть собственная котельная, в планах — установка газопоршневых двигателей, которые будут снабжать центр электричеством. Бизнесмен планирует снизить стоимость титановых протезов за счет собственного производства — сейчас из 135 000 рублей, которые государство выделяет на одного пациента, на протез уходит половина (60 000-65 000 рублей).

Брешт вспоминает, что Тетюхин еще в начале 1990-х пытался запустить производство имплантатов. Для этого партнеры создали фирму «Конмет» и пытались сотрудничать с ОАО «Медицина». Сейчас, по данным СПАРК, ЗАО «Конмент-холдинг» в равных долях владеют Вячеслав Брешт, Владислав Тетюхин и двое его сыновей Дмитрий и Илья. У компании два направления. Имплантаты и хирургические инструменты из титана делает Дмитрий (производство расположено в бывшем офисе «ВСПМО-Ависма» в Москве), медицинскую мебель — младший Илья (его кровати стоят в палатах отцовского центра).

Производством протезов будет заниматься Дмитрий. Под цех приобрели недострой на окраине Тулы.

«Я иногда подкалываю отца. Говорю, что лучше бы внучкам по отелю купил, — смеется Дмитрий Тетюхин. — Но отец мечтал создать русскую фабрику. Он думает, что лучше всех разбирается в титане».

Эндопротезы должны заменять коленные и тазобедренные суставы, титан отлично приживается в организме. «Мы привыкли делать титан для авиации, а в медицине у нас провал», — объясняет Тетюхин. Сейчас эндопротезы в основном закупаются у зарубежных производителей. Лидеры рынка — концерн Johnson & Johnson, Aesculap, Zimmer, Mathys. При этом часто они используют сырье с «ВСМПО-Ависма». Тетюхин-младший, например, закупает в США металлические прутки из титана, который его поставщик берет в Верхней Салде.

Правда, протезы в России будут делать с участием иностранных партнеров. «Мы можем сделать точную копию, не хуже качеством. Но нужно изучать опыт использования, а никто ставить неизвестные эндопротезы не рискует», — объясняет Дмитрий Тетюхин. Здание в Туле уже готово, осталось завезти оборудование. Переговоры о предоставлении технологии и марки еще в процессе. Швейцарский Mathys отказал, так что сейчас Тетюхины общаются с Zimmer и Aesculap.

Сможет ли Владислав Тетюхин вернуть свои вложения и вновь попасть в список Forbes? По словам Элгуджи Немсцверидзе, первого заместителя гендиректора группы компаний «СМ-клиника», срок окупаемости может составить 10 и более лет. «Для него это социальный проект, но любой проект, конечно, должен быть рентабельным», — рассуждает Тетюхин-младший. Сам бизнесмен на возврат состояния не рассчитывает: всю прибыль он планирует вкладывать в медцентр.

«Если Тетюхиным овладеет идея, он находится вне экономического поля», — говорит о бывшем партнере Брешт.

Альтруизм Тетюхина впечатляет чиновников — мэр Нижнего Тагила уже пообещал назвать в честь него остановку около медцентра.

]]> ]]>

Как распоряжаются своими деньгами российские миллиардеры? Покупают яхты и замки на Лазурном Берегу. Реже футбольные клубы и автомобильные бренды. Совсем бедные берут эксклюзивные "Роллс-Ройсы" и перьевые ручки с бриллиантами. Владислав Тетюхин, "титановый король всея Руси", распорядился своим состоянием совсем не так, как принято в списке "Форбса". Он построил самый современный медицинский комплекс в... Нижнем Тагиле. Я поехал на Урал, чтобы понять загадочную душу миллионера Тетюхина.

Владиславу Валентиновичу 82. Высокий, подтянутый, с искоркой в глазах. Говорит, что 50 раз может отжаться. В это невозможно поверить, как и в то, что ему девятый десяток. Занимается горными лыжами. И не в Куршевеле - построил в родной Верхней Салде спуск.

В 1992-м его выбрали гендиректором Верхнесалдинского металлургического производственного объединения. Вместе с партнером соединил ВСМПО с пермской "Ависмой". Перезапустил в России титановое производство - в начале 1990-х все стояло. За эти годы предприятие стало крупнейшим поставщиком титана в мире. Среди клиентов Тетюхина "Боинг", "Эйрбас", "Роллс-Ройс", "Эмбраер", "Формула 1".

Я никогда так близко не общался с миллионерами. Сидел в приемной как на иголках. Тут в комнату ворвался неприметный мужчина в джинсах и спортивной фуфайке. На руке обычные часы "Касио" за 100 долларов. Забегая вперед, скажу, что и телефон у олигарха необычный - перемотанная скотчем древняя "Нокиа".

Зачем мне новый телефон? Этот прекрасно работает, - говорит Тетюхин.

Не хватало миллиарда

О совсем новом детище Тетюхин может рассказывать часами. В жизни у него три увлечения. Титан, авиация и медицина. Причем все они связаны титаном. Силовые элементы самолетов, стойки шасси и детали турбин делают из тетюхинского титана. Медицинские протезы тоже. Что бы ни говорили, а Владислав Валентинович профессии не изменил. Специализация медицинского центра - титановое эндопротезирование и вертебрология, где тоже используются спицы из титана.

Идея родилась еще в 2008-м. Нашли участок. В 2012-м начали строить. Летом 2014-го он заработал, а 1 сентября начались операции. На сегодня мы провели 2277 операций, 1250 из которых на суставах и позвоночнике.

Когда уже были возведены стены, когда уже приехали немецкие специалисты, чтобы монтировать оборудование, выяснилось, что денег не хватает. Первоначальная смета была в 2,5 млрд. рублей. Потом в 3,3 млрд. В 2012-м Тетюхин продал остатки титановых акций и довел долю инвестиций до 4 млрд. Но финансы не поспевали за полетом мысли энтузиаста. Он ведь собирался не только лечить земляков, причем по квотам ОМС, а еще реабилитировать их.

В нашем деле операция не главное. Главное - это поставить человека на ноги. Я побывал в лучших профильных клиниках мира. Мы разработали специальный курс. Закупили уникальные тренажеры. После операции у меня уже через неделю люди выписываются. Но им нужно как минимум еще 21 день, чтобы пройти реабилитацию. К сожалению, страховой полис этого не предусматривает. Представляете, бабушка выпишется, приедет в деревню и давай дрова рубить... Протезы могут не выдержать. Поэтому многих больных мы за свой счет оставляем еще на три недели.

И тут на помощь пришло государство. Губернатор Евгений Куйвашев написал письмо Путину о не совсем обычном уральском олигархе. Упомянул, что для завершения строительства не хватает миллиарда рублей. Президент наложил свою размашистую резолюцию: "Прошу рассмотреть. Дело хорошее".

Деньги нашлись.

За воздушной завесой

Владислав Валентинович шпарит медицинскими терминами как профессор. Откуда такие знания? Он показывает на книжный шкаф. Труды по медицине. Все исчерканы маркером. На полях заметки. Тетюхин и сейчас учится. Выписывает все медицинские журналы.

Огромные светлые холлы и электронные очереди - этим меня не удивить. Экскурсию по центру мы начали с диагностического отделения. Тетюхин не пошел с корреспондентом - он ценит каждую минуту и "отпросился" поработать с бумагами. Сопровождала меня и.о. главврача Ирина Букреева. Меня завели в рентгеновский кабинет. Ну да, оборудование новое. Но ничего необычного я не заметил.

А вот это видели! - с нескрываемым торжеством протягивает мне какой-то планшет заврентгенологией Алексей Черных из Томска. - Это гигантская матрица. Такая же, как в вашем фотоаппарате. Подкладываем под больную конечность. Хлоп! И снимок у меня на мониторе. Изображение передается по Wi-Fi. Главное, облучение меньше, чем в обычной флюорографии.

Я держал в руках тяжелый планшет, но когда узнал, что он стоит как иномарка представительского класса, поспешил вернуть хозяину отделения. От греха подальше!

Алексей Черных приехал из Томска. Есть врачи из Читы, Омска, Оренбурга, Тюмени, Санкт-Петербурга и Москвы. Тетюхин лично отбирал самых лучших. Зарплаты не заоблачные. Но прямо на территории выстроен жилой корпус для сотрудников. А о такой аппаратуре любой врач может только мечтать.

За полгода здесь выявили 20 случаев онкозаболеваний. То есть человек пришел кости лечить, а снимок показывает еще и рак. И вовремя! На ранних стадиях рак излечим. Значит, на счету уже 20 спасенных человеческих жизней.

Все снимки, анализы и измерения передаются по беспроводной сети на центральный сервер. И лечащий врач в любой момент может открыть историю болезни хоть с планшета, хоть со смартфона. И никакой бумажной волокиты, никакого заполнения карт знаменитым врачебным почерком.

И в приемном отделении, и в поликлинике, и в лечебном корпусе висят репродукции известнейших картин - от классиков эпохи Возрождения до передвижников с импрессионистами и даже реалистами. 500 репродукций. Тетюхин сам отбирал. И еще фоном в гулких коридорах звучит скрипичная музыка. Как мне объяснили, она расслабляет, не притупляя внимания.

Особая гордость центра - операционные. Их здесь пять. Каждая стоит 10 млн. евро. Бестеневые светодиодные лампы. Стены аппаратуры. Вместо операционного стола гидравлический домкрат. На него закатывают стерильную тележку с пациентом. Щелкает замок, и можно регулировать поле по высоте. Главная "фишка" операционных - воздушная стерильная завеса. Под потолком смонтированы дюзы, которые создают по периметру невидимый воздушный поток. Ни один вирус не проскочит.

В операционную меня не впустили. Это несмотря на то, что я был укутан в одноразовый халат, бахилы, маску и шапочку. Оперируют здесь в две смены. Я смог только "щелкнуть" через стекло склонившихся над чьим-то коленом хирургов. У одного из них в руках был молоток и зубило. То, что они делали дальше, у меня перо не поднимается описывать. Но как удалить пораженный сустав, чтобы заменить его титановым протезом? Только так.

Зашел я и в палаты. Они похожи больше на гостиничный номер. Две многофункциональные кровати с пультами управления и коммуникации. Две ЖК-панели с персональными наушниками. Шкафы для личных вещей. Когда настает очередь на операцию, пациента прямо на кровати везут в оперблок.

Кормят нас так, что мой дед назад все продукты увозил, - говорит 78-летняя Валентина Григорьевна из Невьянска. 5 дней назад ей заменили тазобедренный сустав. Она уже ходит на лечебную гимнастику. Занимается на итальянских тренажерах. Через два дня выписываться. Спрашиваю, сколько стоила операция.

А нисколько, сынок. Хирург в райбольнице дал направление, и все.

Да, да. Пациентов здесь ставят на ноги по обычному полису ОМС. Правда, только региональных. Приедешь из Москвы - плати за операцию да за протез.

Мы можем делать 7 тысяч операций в год. А будем только 4,5, - говорит Тетюхин. - Все дело в квотах. Если бы нашему центру дали статус федерального и направляли больных со всей страны, то было бы лучше и стране, и пациентам, и центру. Вот в Германии как? Там частные инвесторы строят, например, больницу. А государство направляет больных по своим квотам. Инвесторы не внакладе. И государству легче - не надо вкладывать в инфраструктуру, аппаратуру и врачей.

А вы говорили с чиновниками?

Куда там! Недавно в Екатеринбург приезжала делегация из министерства. К нам даже на полчаса не заехали. А мы ждали.

Счастливый человек

Владислав Валентинович не привык разговаривать с чиновниками. Его партнерами были крупнейшие мировые воротилы от авиабизнеса. Недавно прилетал вице-президент "Боинга" Джон Бёрн. Он с интересом прошелся по центру. И признался Тетюхину, что такого медицинского учреждения нет даже в Сиэтле. Как-то в Верхней Салде случилась вспышка гепатита. Болели в основном дети. Руководство "Боинга" узнало об этом от Тетюхина, когда он приезжал в Сиэтл. "Боинг" закупил на 150 тысяч долларов медикаментов и отправил в Верхнюю Салду. Это про отношения между бизнес-партнерами.

Кстати, как сказались санкции на титановом производстве?

А никак! - улыбается Тетюхин. - Титан - это серьезно.

Вам 82. Поработали на славу. Поднимали завод. Неужели не хочется посидеть где-нибудь с удочкой, половить окуньков? С вашими капиталами ловить рыбу можно в любой точке мира.

Скучно это. Я однажды попробовал. Заснул. Чуть с лодки в воду не свалился. Мне нравится работать. Чтобы вокруг все вертелось. Да и капиталов никаких уже не осталось. Все в этом центре. Знаете, как поступил Билл Гейтс? Он ушел из совета директоров, а деньги направил на благотворительность.

Для него деньги - способ достижения цели. А цель благая - помочь людям. Он счастливый человек

Губернатор Куйвашев назвал Тетюхина "достоянием области". А мэр Нижнего Тагила Сергей Носов собирается назвать именем Тетюхина трамвайную остановку:

Ее и так в народе называют "Тетюхинская больница". Для него деньги - способ достижения цели. А цель благая - помочь людям. Знаете, он счастливый человек, - говорит мне мэр. - Вы задумывались, почему слово патриотизм не вызывает должного уважения у людей? А вот с Тетюхиным все по-другому. И пока такие люди есть, с Россией все будет в порядке.

Досье

Владислав Тетюхин - бывший совладелец "Корпорации ВСМПО-Ависма" и генеральный директор. Доктор технических наук. По информации журнала "Форбс", занимал 153-е место среди богатейших бизнесменов страны в 2012 г. В 1957 году при непосредственном участии Тетюхина был получен первый уральский слиток титана. В 2006-м продал основной пакет акций "Рособоронэкспорту". В 2012-м перестал быть акционером.